Название: Медведица
Автор: Loreley Lee
Бета: Oscuro Libre
Размер: драббл, 960 слов
Персонажи: Алисанна Мормонт, Мейдж Мормонт
Категория: джен
Жанр: AU, character study
Рейтинг: G
Краткое содержание: Алисанна сказала правду. Все женщины Мормонтов действительно оборотни.
Все женщины Мормонтов – оборотни. Мы превращаемся в медведиц и находим пару в лесу. Это всем известно.
Дж. Мартин
Дж. Мартин
Алисанна Мормонт не боится холода и снега. Холод и снег привычны для нее так же, как для какой-нибудь изнеженной леди из Королевской Гавани - шелка и драгоценности. В то время как южные лорды клянут все и вся, растирая обмороженные руки, она перед сном ненадолго уходит в сторону от лагеря - туда, где только снег, холод и ночь, ласково обнимающая ее. В такие моменты она с наслаждением вдыхает морозный воздух, пахнущий чистотой и свежим снегом, и внутри нее открывает глаза другая…
С раннего детства она привыкла, что Мейдж, ее мать, иногда уходит из дома и пропадает где-то несколько дней. В такие дни забота о маленькой Алисанне ложилась на плечи ее сестры Дейси, а у всех домашних, включая слуг, делались загадочные лица. Потом все становилось по-прежнему. Мать возвращалась, а через положенный срок у нее рождалась дочь. Лира, Джорель, Лианна – все они родились после подобных отлучек Мейдж. Алисанна иногда спрашивала мать, куда она уходит, но та отшучивалась.
Ей было двенадцать и она уже почти расцвела, когда мать как-то вечером велела ей одеться потеплее и повела в лес. Они долго шли, пока деревья не расступились, пропустив их на небольшую поляну, в середине которой росло огромное и очень старое чардрево. В отличие от привычных ей чардрев в их богороще и других, которые ей приходилось видеть, лицо на этом чардреве казалось женским – суровым и сосредоченным, как и прочие, но определенно женским. Рядом с чардревом из земли торчала покосившаяся деревянная фигура женщины в медвежьей шкуре – такая же была вырезана на воротах их усадьбы. Одной рукой женщина прижимала к себе ребенка, а в другой держала боевой топор. Но, в отличие от изображения на воротах, эта фигура обладала какой-то странной силой. Она притягивала к себе взгляд и, казалось, жила какой-то своей жизнью.
Мать опустилась прямо на землю под деревом, аккуратно расправив тяжелый меховой плащ.
- Садись рядом, дочка, - позвала она и Алисанна уселась, прижавшись к Мейдж, чувствуя, что стоит на пороге чего-то необычного.
- Мама, зачем мы здесь?
- Так надо, Алисанна. Скоро узнаешь зачем, – мать запахнула плащ, плотно укутав себя и ее теплым мехом. – Мы переночуем здесь.
Она сама не заметила, как заснула, уткнувшись носом матери в подмышку, убаюканная тихим шелестом ветра в ветвях деревьев и размеренным материнским дыханием. Ей снился лес, полный новых, незнакомых, запахов и звуков. Словно она стала слышать и чувствовать значительно больше чем раньше. Легкий шорох неподалеку – и она откуда-то знала, что это заяц возится в орешнике, объедая кору с молодых деревьев. Мимолетный запах – и ее рот наполнился слюной, потому что рядом бродит лось, у которого такое вкусное мясо…
Пробуждение оказалось неожиданным. Алисанна открыла глаза и ее взгляд уткнулся в заросли густого черно-бурого меха. Тяжелый мускусный запах заполнил ноздри. «Медведь» пронеслось у нее в голове и, отталкиваясь руками и ногами, она резво отползла от огромного зверя, под боком у которого оказалась.
Зверь был чудовищных размеров – огромные лапы с длинными желтоватыми когтями, гигантская голова с круглыми, едва заметными в густой шерсти ушами. Глаза медведя были закрыты, верхняя губа слегка задралась и по длинному желтому клыку медленно сползала капелька слюны. Туша равномерно колыхалась в такт дыханию.
Тонкий всхлип вырвался из ее груди, когда медленно открылись, сверкнувшие красным в лунном свете глаза, и чудовище повернуло голову. Алисанна попыталась броситься наутек, но ноги почему-то не слушались ее. Она завопила изо всех сил, когда медведь одним текучим движением, приблизился к ней, и тут же захлебнулась криком. Потому что вместо своего собственного привычного с детства голоса услышала медвежий рев.
Медведь тем временем открыл огромную пасть и лизнул ее в лицо длинным розовым языком, теплым и мягким. Алисанна ожидала, что задохнется от вони из пасти зверя, но внезапно осознала, что дыхание медведя кажется ей приятным и даже знакомым. Глухое ворчание, вырвавшееся из этой пасти, звучало упокаивающе, и Алисанна поняла, что ей не причинят вреда. Тем не менее, внутри нарастало беспокойство. Нечто странное словно рвалось наружу, пытаясь подчинить себе разум, заполнить собой все ее существо. Алисанна всхлипнула, и медведь, придвинувшись вплотную, слегка толкнул ее носом, отчего она кубарем покатилась по поляне и в ужасе осознала, что вместо собственных рук и ног перед ее глазами мелькают медвежьи лапы. Не такие крупные, как у другого зверя, но все же медвежьи. В панике она вцепилась когтями в мягкую землю, вжалась животом в траву и, против собственной воли, отчетливо ощутила как прижимает уши. Тем временем медведь снова приблизился, ткнул ее носом куда-то за ухом, и снова лизнул, не переставая издавать умиротворяющее глухое ворчание.
Что-то внутри заставило ее пододвинуться и прижаться к мохнатому боку. Тяжелая лапа легла поверх спины и в этот миг то, что рвалось наружу, наконец захватило ее и словно открыло глаза.
«Мама», поняла она, ощущая вместо медвежьей вони, давно знакомый материнский запах. Все еще не веря самой себе, не до конца контролируя новое тело, путаясь в лапах, Алисанна отошла на пару шагов и вгляделась в медведицу. Удивление захлестнуло ее – как она могла не узнать собственную мать? Та рыкнула и принюхалась, мотнув головой и направляясь к краю поляны. Алисанна потрусила за ней к зарослям дикой малины, которую и принялась объедать по примеру медведицы-Мейдж. Алисанна и раньше ела малину, но никогда эти ягоды не казались ей настолько вкусными, как в этот раз. Ее длинный язык удобно захватывал ветку, обрывая ягоды и собирая их в рот. Сладкий сок капал с губ. Из ее груди вырвалось довольное ворчание, и мать одобрительно ткнула ее в спину носом…
Наевшись до отвала и понаблюдав, как, неосторожно сунувшийся в тот же малинник, настоящий медведь улепетывал под грозный рык ее матери, Алисанна, ощущая себя более цельной чем раньше, поплелась обратно на поляну вслед за Мейдж. Едва прикорнув под теплым боком матери, она сладко зевнула и тут же, закрыв глаза провалилась в крепкий сон без сновидений…
Перед сном Алисанна Мормонт стоит под снегом и с удовольствием вспоминает тот день – день когда она осознала свою истинную природу.
Название: За Стеной
Автор: Loreley Lee
Бета: darkling
Размер: драббл, 516 слов
Персонажи: Неизвестный брат Ночного Дозора
Категория: джен
Жанр: slice of life
Рейтинг: от R до NC-17
Краткое содержание: Когда сердце человека перестает биться, кровь стекает к конечностям и застывает... (c) Дж. Мартин
В солнечные дни Стена сверкает тысячей искр. Сверкает так, что глазам больно. В толщине ледяных блоков зарождаются и умирают маленькие радуги. Когда солнце особенно ярко – Стена плачет. Но это не делает ее слабее. Толстые глыбы льда, спаянные между собой, надежно преграждают путь любому, кто захочет пройти с севера на юг. Он знает это и не пытается преодолеть ее.
А еще Стена – живая. Раньше он не верил этому, но теперь… Теперь он знает это точно.
Иногда его тревожат воспоминания. Он не любит их. Когда они приходят – кажется, будто чешется где-то внутри головы. Но он не знает, как прогнать их. И послушно вспоминает. Вспоминает деревеньку недалеко от Дредфорта. Дом с покосившимися, рассохшимися дверьми и то, как они скрипели.
Он вспоминает толстую, полногрудую женщину. Когда она месила тесто или резала хлеб или мешала в котелке – ее грудь мягко, размеренно колыхалась. Она говорила ему «сынок» и придвигала миску, из которой вкусно пахло горячей похлебкой, или ерошила волосы на его голове. Эти воспоминания ему почти не хочется прогонять. Но есть и другие.
Он вспоминает рукоять кинжала, торчащую между больших грудей, густую кровь, льющуюся изо рта женщины, заливающую подбородок и грудь. Как кровь капала с торчащей рукояти и почему-то это воспоминание – одно из самых неприятных, что приходит к нему. Он морщится и прижимает кулак к виску. Вспоминает руку, сжимавшую тот кинжал. Руку с уродливым, почерневшим ногтем на одном пальце. Если бы он мог – запустил бы пальцы внутрь головы и вытащил это воспоминание прочь. Оно тревожит его.
Он вспоминает сильный ветер, швыряющий в лицо горсти снега вперемешку с дождем, щелистую дверь сарая, в котором он прятался. Тяжесть топора в руке и хруст, с которым острое лезвие вошло в череп. Вспоминает как человек с почерневшим ногтем на руке схватился за голову и упал, заливая своей кровью грязную солому под ногами. Это воспоминание тоже тревожит, но одновременно приносит странное облегчение.
Он вспоминает лица людей, смотревших на него с мрачным равнодушием. Ощущение веревки на своей шее и слово, которое вырвалось из его горла. После этого в памяти только Стена. Множество людей в черном. Тренировки во дворе, окруженном постройками, ощущение рукояти меча в ладони. Все это иногда приходит к нему в воспоминаниях, которые он хотел бы прогнать, но не знает – как.
Когда приходят воспоминания, ему почему-то хочется подойти к Стене. К той ее части, где чернеют массивные ворота. Дождаться, когда ворота откроются и войти внутрь. Но он знает, что не сможет войти. Ему неизвестно, откуда он знает все это, но он уверен, что не сможет преодолеть проход в Стене. Возможно он уже пытался, или это знание пришло к нему, когда он увидел высокий белый силуэт в белом тумане. Эта фигура и Стена – самые яркие его воспоминания. Они с ним почти всегда. И он не пытается прогнать их. Он знает, что так правильно. Что однажды Стена изменится и тогда он сможет подойти к воротам и пройти внутрь…
Когда-нибудь так и будет, а пока он стоит в густой тени, падающей от низко висящих ветвей деревьев, и смотрит на Стену. В солнечные дни она сверкает так, что на нее больно смотреть, но он не отводит взгляда единственного оставшегося у него глаза, крепко держась почерневшими пальцами за грубую кору…